Евгений Синельников о фильме «Орел и Решка», пробах Дорна и Антоне Птушкине
Хоть карантин не позволяет нам путешествовать, выпуск «Зе Интервьюера» без путешествий не обойдется. Герой этого эпизода – Евгений Синельников, один из создателей, режиссер и экс-ведущий самого успешного тревел-шоу СНГ «Орел и Решка», а также автор и ведущий программы «Дома лучше» о городах Украины. Мы поговорили о выборе ведущих для «Орла и Решки», дорогом подарке от отца Нателлы Крапивиной, конфликте с Жанной Бадоевой, полнометражном кино об «Орле и Решке», краже всей съемочной техники посреди съемок и многом другом.
Какие шоу придумали Евгений и Елена Синельниковы параллельно с форматом «Орла и Решки»? Почему Нателла Крапивина поверила именно в этот формат? Кто из ведущих разочаровывал команду на съемках? Почему пилотный выпуск «Орла и Решки» утверждал Президент? Что Евгений Синельников думает о других тревел-шоу на украинском ТВ и YouTube? Сколько еще «Орел и Решка» будет успешным проектом? Почему Анатолий Анатолич и Иван Дорн не прошли пробы в «Орла и Решку»? Правда ли ведущие тратят огромные деньги? Как карантин повлиял на проект? И что, по мнению Евгения Синельникова, мешает украинцам гордиться своей страной?
Как появился проект «Орел и Решка»? Какие еще форматы рассматривались?
Мы учились с Аланом и Жанной Бадоевыми в Киевском национальном институте культуры, у нас была куча разных проектов. И когда Алан снимал Лару Фабиан в фильме «Мадемуазель Живаго», Лена Синельникова – моя жена – была вторым режиссёром, а я снимал фильм о фильме. Жанна снималась там, играла роль. И она в определенный момент говорит: «Слушай, есть девочка, и она готова сделать программу. Ей интересно, давайте что-то придумаем, я буду ведущей».
Кухня, посиделки. Было несколько вариантов, один Нателла [Крапивина] утвердила сразу же. Причем «Орел и Решка», как по мне, был самый неграндиозный. А были прямо грандиозные! Была идея, которая мне очень нравилась – отобрать здесь по профессиям лучших: лучшие телеведущий, танцор, зубной врач – и отправить их в разные страны, чтобы они занимались своим делом. И зарабатывали на этом деньги, продвигались все выше, выше и выше. И за этим наблюдать, реалити. Вот, например, лучший слесарь у нас в стране – отправляем его в Америку: сможет ли он там стать лучшим? Мне казалось это интересным. Но видишь, вообще даже не заинтересовало.
А само название «Орел и Решка» мы долго придумывали, и мне до безумия не нравилось, не созвучно – долго говорить. И монетка появилась от названия – в начале было просто: мы можем зайти в любые тусовки, деньги – безлимитно, и, наоборот, дать второму ведущему минимум денег.
«Орел и Решка» станет полнометражным фильмом?
У нас есть несколько хороших идей, которые прорабатываются. По одной идее уже написан сценарий – с диалогами, просчитываются бюджеты. Но я думаю, что это будет не одна история, а несколько. История происходит, допустим, в съёмочной группе «Орел и Решка» – то есть, с группой, которая поехала [на съемки]. Как сейчас, например: мы бросали все съемки и вытягивали их, чтобы они приехали в последний день до закрытия границ. Огромное количество историй остается за кадром, о них никто не знает. Они бывают такие интересные, их хочется рассказать. Они по чуть-чуть – там история, там история – складываются в разные по наполнению, но интересные несколько кинолент. Любовь-морковь, дружба.
«На съемках пилотного выпуска у нас украли всю технику»
У нас во время сьемок пилота украли всю технику. Ну как всю. Половина снималась на видеокамеру, половина на фото. Такая была режиссерская задумка, чтобы делать «богатую» картинку и «бедную». Но потом поняли, что эти два разных формата просто не склеиваются, поэтому нужен один. Но весь рюкзак с техникой, с фотиком – на тот момент он стоил гораздо дороже, чем видеокамера, с оптикой, с петличками, со всем просто «ушел». Это случилось в Барселоне. Это была арендованная техника, но не на рентале, а у друзей. Дорого и долго это [выплачивали].
Как пилотный выпуск «Орла и Решки» испытывали перед выпуском: «Проект утверждал Зеленский»
Мы собрали пилот дома, я лично монтировал. Он был такой: когда ты показываешь грустное – все плачут, показываешь смешное – все смеются. Он был, по-моему, час двадцать длиной, и он несется, несется – интересно смотреть! Кому не покажешь его – всем «заходит». Ты понимаешь, что и этот ролик сложился, и этот, но тогда фиксируешь только маленькими кусочками, тяжело часовыми эфирами думать. Мы пилот сделали в октябре или в начале ноября и сразу же понесли на «Интер», тогда Зеленский был генпродюсером. На другие каналы не носили, просто пришли к Вове, и он сказал: «Да». Меня так обидело, что там час двадцать, которые я вылизывал, и каждый кадр, который для меня был дорог, а он вот так [прощелкал]: «чик, чик, чик». «Вова, посмотри, там сейчас будет коррида, и быка пронзит тореадор! Посмотри, пожалуйста!» А он «чик, чик, чик»! «В общем, все, я понял, давайте запускаться». Сейчас я тоже так смотрю.
«Вместе с Бедняковым пробовался Дорн»
Это тоже постоянно меняется. Раньше мы утверждали ведущих внутри, так был утвержден Бедняков – все смешно, классно, прикольно, давайте пробовать. Вместе с Бедняковым пробовался Дорн, он был по известности и «звездности» гораздо более интересным на тот момент, чем Бедняков. Но была сделана правильная ставка, и все шикарно сработало. Дорну было интересно, пробы с ним сняли, и это было прям круто.
Очень важно для ведущего «Решки»… Понимаешь, мы никогда не ищем ведущего, мы ищем личность. Человек, который правильно опишет кофе – их миллион. [Нужен] человек, который сможет правильно отреагировать, добавить свой окрас, и при этом тебе интересно наблюдать за ним – как он развивается, меняется – тут все сложилось.
Но сейчас, например, крайняя пара – Ян Го и Коваль. Вначале он снимал собственное видео. Если внутри ты прошел отсев – из четырех миллионов [заявок] попал в миллион, то тебя смотрят толпой люди и принимают решение. Этот с этим – такая пара, а с этим, как с Птушкиным, можно вести не занудную, а образованную тему. Какой-то образ приклеивается. Или Леся, например, – [у них с Птушкиным] два кардинально разных образа, которые оба работают. Придумываешь образ, пару. И все, поехали снимать. Мы отсняли миллион кастингов, отобрали пять-десять. И отправляем на один канал и второй канал [«Интер» и «Пятница»]. Решение принимают Николай Борисович Картозия [гендиректор «Пятницы»] и Анна Витальевна [Безлюдная, руководитель «Интера»]. Ну и мы внутри себя.
Разочарование от ведущих в первое время съемок
Со всеми так: ты бы видел, сколько было переговоров, когда появились Настя [Ивлеева] и Антон [Птушкин]. «Это просто ужас!». Не нравилось все: подача, как они держатся… Когда ведущий приходит, он думает, что это работа мечты – он сейчас придет и будет ездить на лимузинах и кайфовать. А это такая пахота, что люди просто охреневают: «Подождите, дайте мне насладиться этой роскошью!» Нет, поехали: уже едим омлет за $1000, и уже давай мне эмоцию! Программа очень сильно высасывает из тебя эмоцию. У тебя 5-6 гиперактивных локаций в день: прыжок с парашютом, потом на танке пострелять, лимузин, шикарный отель, массажи. И везде ты должен [показывать эмоцию]. И в случае с Настей и Антоном – они закрывались. Вначале все думают, что ничего не получается, а мы постоянно требуем – мы-то уже вошли в такой ритм. А для человека в принципе 6 стран в месяц – это очень сложно.
ТОП-5 ведущих Евгения Синельникова
Как режиссёру мне безумно нравилось работать с Региной [Тодоренко] – она готова на все. Это человек, которого невозможно остановить. «Вон мужики, они сейчас готовы кого-то убить, пойди расспроси, кого и почему». И она пойдет, её, главное, зарядить правильно. Было очень комфортно работать с Настей Ивлеевой – это просто комок энергии и позитива, даже если все плохо, все рушится, она безумно заряжает. Мне нравится работать с Антоном Птушкиным, потому что он не дурак. Он за время «Решки» научился очень многому, вырос просто на глазах! Сам снимает, монтирует, пишет текст, договаривается. И когда человек хватает знания, пользуется, интересуется, это прикольно. Мне как режиссеру нравится Леся – она смешная, у нее самый-самый четкий образ – и смешной, и дурной, и в то же время родной. У меня нет ни с одним ведущим никаких конфликтов. Я не могу назвать пятым кого-то одного. Потому что они все прошли через меня.
О проекте «Дома лучше»: «У нас комплекс меншовартості»
Проект существует за счет того, что есть «Орел и Решка». Он не убыточный, даже прибыльный, но как раз потому, что выходит на канале «Орла и Решки». Но я думаю, что, если бы он выходил на моем канале, то не окупился бы. Мы давно хотели развивать диджитал-направления, сделать какой-то проект именно под YouTube. Это была проба пера, чтобы понять, какие правила игры там, что можно говорить, чего нельзя. Телевизор – это телевизор: есть свои правила, отношения со спонсорами, сдачи… Мы сейчас сдаем программу «Орла и Решки» за неделю до эфира. [О «Дома лучше»] идут переговоры с ТВ, хотя он не делался под «телик», но после первого сезона даже были предложения: «Давайте следующий сезон делать для нас…».
Я однозначно вижу социальный аспект в проекте «Дома лучше». Когда мы поездили, и оператор сказал, что «не такая уж Украина и [плохая]». Мы реально [недооцениваем Украину], у нас комплекс меншовартості.
В чем секрет «Орла и Решки»?
Потому что там трушно. Есть такое слово, «синергия». Это когда, допустим, три участника, и КПД каждого из них – единица. Но когда они втроем, то их КПД уже не 3, а 9. Их показатели умножаются именно потому, что они вместе. Здесь та же история. Это были первые путешествия, которые были не: «Вот посмотрите, какой потрясающий газон. Его уже 25 веков…» – красивый ведущий, умный текст. Здесь была Жанна, которая мега-естественная, говорила [как чувствовала], смеялась. И это просто выбилось. Были настоящие трушные эмоции туриста, который приехал и не знает, как называется этот памятник. Ему интересно, что под ним мороженное продается, и оно вкусное, а памятник – ну, прикольный. Была трушная, интересная информация для приезжего. Плюс, сама подача, музыкальное оформление. И тогда не было хороших, интересных «тревелов». Это был переворот в подаче. Сейчас все тревел-программы строятся как «Решка» – заход, анонс, профайл, поехали, вывод, прощание. Плюс-минус.
Синельников о конкурентах: «Мир наизнанку», «Ле Маршрутка», Птушкин
«Мир наизнанку» – мне не интересно. Хотя бывают очень познавательные нюансы, Дмитрий Комаров углубляется, и это очень любопытно, но сама динамика повествования – мне скучновато.
«Ле Маршрутка» с Лесей Никитюк – мне тоже не нравится. Хотя там красиво, монтаж хорош, подзвучивание – все качественно сделано.
Птушкин – пятерочка, очень нравится. Хотя моментами нудновато. Многие жалуются, что он уходит в умное повествование, мало «секса», эмоционального взрыва. Но мне нравится – у него есть собственный формат.
О конфликте между «Орлом и Решкой» и Жанной Бадоевой
Наверное, конфликт существует. Очень много людей говорят: «Я придумал «Орел и Решка»», «Нет, я придумал «Орел и Решка»», это длится долго. В определенный момент у Нателлы с Леной упала планка, и она сказала: «Ну, камон, вот так вот это было – все, свободны». Как такового конфликта нет, чтобы шашки наголо. Жанна считает, что она придумала проект. Жанна не была ни на одной встрече – на первой, наверное, когда мы предлагали идею. Ни на одном монтаже. Нельзя сказать, что она ничего своего не привнесла. Она дала огромный вклад своим ведением, живостью, тем, что она была не наигранная, была такой, какая есть. Это большой кусок, который она привнесла. Но сказать, что она автор «Орла и Решки»…
Правда ли «Орел и Решка» тратит огромные деньги?
50 на 50. Бывают и скидки, бывает, договариваемся, бывает, что сами оплачиваем. Но это Лена [Синельникова] лучше знает, за что мы и когда платим. Мне всегда хочется больше, больше, больше. Я на каждой читке говорю: «Давайте купим 9 тысяч роз и всем их раздарим! Или 15 ящиков шампанского – и будем ехать в машине и всех им поливать!». Но потом говорят: «Давайте, все-таки, ящик, а не 15». То есть, логика все равно преобладает.